Читать интересную книгу «Лимонка» в войну - Сборник

Дух нации должен быть хищен и мудр, Судьёй беспощадным отрядам. Он коброю спрячет в зрачке перламутр. Он буйвол с недвижимым взглядом. В краю, где от крови багровы мечи, Не ищет трусливых решений, Он ястреб, считающий мирных мужчин В горячее время сражений. А счёт его точен, как точен размах В движении неистребимом. Чем меньше мужчин, выбирающих страх, Тем выше полёт ястребиный.

Тем временем кольцо вокруг Сухума стягивалось всё туже. Ополченцы окружили аэропорт, рассчитывая сбить самолёт Шеварднадзе, когда он попытается бежать из города. Но вмешалась Россия. Ельцин распорядился спасти своего коллегу по горбачёвскому политбюро. К берегам Абхазии был выслан десантный корабль «Зубр». Проведение операции поручили генерал-майору В. Романенко, который позже рассказывал в интервью «Независимой газете»: «Надо сказать, что шум двигателей десантного корабля напоминает шум реактивного самолёта. «Зубр» подошёл ночью к берегу, и абхазы решили, что их атакует мощное российское авиационное соединение. Все средства ПВО были выведены на берег. С корабля было видно сплошную линию огня, и к берегу подойти было невозможно. Корабль сделан из легковоспламеняемых сплавов и может получить пробоину, ведь стреляли прямой наводкой. «Зубр» несколько раз уходил обратно в море. Корабль всё время менял направление ожидаемой высадки, кроме того, ночью его видно не было, слышно только мощный рёв. Корабль всеми своими средствами вёл огонь на поражение по берегу. Абхазские формирования, не понимая, с кем ведут бой, то пытались отражать удары авиации, то препятствовали высадке морского десанта. Воспользовавшись отвлечением сил и средств абхазской ПВО, пилоты Шеварднадзе подняли «ЯК-40» и на очень малой высоте над рекой вышли в море, развернулись, ушли в сторону Поти и сели под Кутаиси…»

Старый лис ускользнул от справедливого возмездия. Это было очередное предательство со стороны официальной Москвы, которых было немало в течение этой войны. Достаточно сказать, что до этого Россия приняла закон против «наёмников», согласно которому преследовались воевавшие в Абхазии добровольцы.

Руководство вооружённых сил Абхазии предоставило коридор для выхода из города грузинского населения. После того как они с цветами приветствовали вступление в город захватчиков, оставаться в Сухуме даже мирным грузинам было небезопасно. Целая колонна беженцев, в основном – женщин, детей и стариков, выступила в направлении Грузии. Их дальнейшая судьба была жуткой. В Сванетии местное дикое население попросту ограбило и перебило значительную часть беженцев. Выжить удалось немногим.

Целую неделю в Сухуме продолжались уличные столкновения. 27 сентября в 13.30 завязался сильный бой возле Верховного Совета Абхазской ССР. Через два часа всё было кончено, над зданием был поднят флаг Республики Абхазия. Отступление грузинской армии превратилось в паническое бегство, и через несколько дней вооружённые силы РА вышли на границу с Грузией по реке Ингур. Так закончилась грузино-абхазская война.

Затем события пошли своим ходом. Абхазы сохранили пророссийскую ориентацию, а чеченцы втянулись в войну с Россией и стали сближаться с Грузией. В 1999 году отряд Гелаева, вторгшийся в Абхазию с грузинской территории, был уничтожен абхазскими вооружёнными силами. А потом Масхадов, выступая по грузинскому телевидению, назвал наследника Шеварднадзе братом и сказал, что участие чеченцев в войне на стороне абхазов было ошибкой.

Но та война останется в истории эпизодом, когда русские и чеченские добровольцы сражались плечом к плечу против войск предавшего Советский Союз Шеварднадзе. А её результатом стало рождение независимого государства – Республики Абхазия.

Андрей Дмитриев, сентябрь 2004

Гражданская война в совхозе имени Кирова

С виду самое обыкновенное южнорусское село. Типичные украинские глинобитные хаты под светлой черепицей, именно в этом стиле строят их у нас в Одесской области. Это и неудивительно – плодородную Вахшскую долину на юге Таджикистана приехало осваивать много выходцев из Украины, которые, очевидно, и привнесли стиль сельскохозяйственных построек. На окраине – оздоровительный лагерь «Чайка», куда в сезон отпусков приезжали курортники, причём не только из областного центра, но и из Москвы, а в далёкие семидесятые годы там регулярно отдыхали дети из Афганистана. Незатейливые типовые домики, столовая, парк, цветочные клумбы похожи как близнецы на подобные строения в прибрежных лагерях в пригородах Одессы. Сейчас он в некотором запустении, как, впрочем, и наши лагеря.

Обыкновенные рабочие совхоза для приезжего внешне совершенно неотличимы от жителей многих наших южных одесских сёл. Думаю, только намётанный взгляд профессионала-антрополога может с ходу отличить, скажем, болгар, южных украинцев, молдаван и гагаузов от таджиков и узбеков.

Единственная разница в том, что на приусадебных участках растут не только яблоки, но и лимоны и гранаты, а в плодородных субтропиках Вахшской долины можно собирать не один, а два-три урожая в год.

Здесь, в Курган-Тюбинской области Таджикистана, в 1992 году было остановлено наступление исламистов. Именно этот совхоз стал для них Сталинградом республиканского масштаба.

Хозяин дома, где я поселился, узбек, бывший шофёр-дальнобойщик, не торопясь рассказывает мне историю совхоза. Он был основан в тридцатые годы русскими, украинцами и узбеками. Первые поселенцы жили в камышах, осваивая плодороднейшие земли. Позже, постепенно сюда спустились с гор таджики, в основном из двух регионов – Кулябской области и Каратегинской долины. Жили богато, дружно, целые улицы до гражданской войны 1992 года были заселены русскими и украинцами. Его соседями были украинские семьи. Отмечаю для себя, что в русскую речь он непроизвольно вставлял иногда украинские слова.

Я пытаюсь для себя найти ответ на вопрос, почему в этом типичном советском селе, как и во многих других населённых пунктах Курган-Тюбинской области, жители разделились на «вовчиков», сторонников исламистов, и «юрчиков», поддерживающих Народный фронт и коммунистов. В беспощадной гражданской войне 1992 года политические разногласия заставили соседей взять в руки автоматы и сводить счёты друг с другом.

Его сын показывает мне совхоз, который во время народного восстания в основном поддержал «юрчиков». Здесь, на вершине вот этого самого дерева в оздоровительном лагере, он сидел как снайпер, чтобы не дать возможности боевикам «вовчиков» просочиться в совхоз. Сначала ему дали невесть как попавшую в совхоз разборную гангстерскую винтовку с оптическим прицелом в портфеле-дипломате, потом по его просьбе её поменяли на обыкновенный автомат. «Пусть винтовку возьмёт, кто умеет метко стрелять». Вот там его БТР задним ходом сломал небольшое дерево. Отсюда стреляли ворвавшиеся на окраину села снайперы-«вовчики». Здесь – следы пробоин, там – невосстановленные развалины.

Вот колхозный мемориал односельчанам, жертвам этой войны. Вот этот, на фотографии, не воевал, он пошёл искать пропавшего брата. Позже брат объявился, а он сам попал под пулю снайпера-«вовчика».

Опора «юрчиков» – таджики, выходцы из Кулябской области. Однако среди их интернационального ополчения было много узбеков и русских. На их стороне воевали и афганцы, бывшие сторонники Наджибуллы. «Вовчики» опирались на переселенцев из Каратегинской зоны районов, к востоку от Душанбе. На той стороне тоже воевали афганские исламисты, но встречались и русские.

Гражданская война, прошедшая по югу Таджикистана, отличалась особой беспощадностью. Официальная цифра – сто тысяч погибших, столько же беженцев. Один из военных руководителей Народного фронта полковник М. Худойбердыев называл мне другие цифры – от пяти до десяти тысяч боевиков с обеих сторон и десятки тысяч мирного населения. Беспощадны были обе стороны. Множество трупов валялось на земле, в арыках, плыло по реке. Воевали не только добровольцы, но проводилась и принудительная мобилизация. После победы спецназовцы Народного фронта в масках расстреливали на месте как спрятавшихся «вовчиков», так и собственных мародёров.

Именно решимостью, беспощадностью и нежеланием играть по чужим правилам можно объяснить победу «незаконных вооружённых формирований» прокоммунистического Народного фронта против «законной» власти демоисламистов, захвативших все рычаги власти в Душанбе, включая МВД. От Народного фронта отмежевалась тогда даже дружественная и отнюдь не трусливая компартия Таджикистана, призывавшая в это страшное время к «общечеловеческим ценностям» и заявлявшая о «бесперспективности братоубийственной войны».

У меня возникли вопросы. Чем исламисты отличаются от прочих людей? Может быть, там, в Каратегинских горах, особо дикий народ или имеет место какой-то изощрённый, махровый мусульманский фанатизм? А как попали русские к исламистам?